IV
Теперь посмотрим —
что было в России.
Еще не проснулся
огромный край,
в нем
рабочий
еще бессилен
и так же бессилен
1-й Май.
Но, как ни крепко
жандармы держали
Россию
под властью слепой и тупой,
лозунг
«долой самодержавье»
взлетает вскоре
над майской толпой.
И чем в России
мрачней и беднее,
чем больше
смяли
рабочих права —
тем чаще
горят и трепещут над нею
в процессиях майских
эти слова.
И вот в девятьсотом,
вспыхнувши ярко,
казацкою лавою
окаймлен,
встает
железнодорожный Харьков,
из красных рубашек
наделав знамен.
За первою вспышкой —
вторая и третья.
Тифлис и Варшава,
Минск,
Батум.
Ими
Россия готовилась встретить
славные битвы
в пятом году.
Год
незабываемый этот
рабочим запомнился
хорошо…
И говор про русский
действенный метод
майской грозой
по Европе прошел.
И
хотя во 2-м Интернационале
«покорность судьбе»
была привита —
станки
мертво̀ по заводам стояли,
и красный флаг
в городах трепетал.